Сущность бытия человека и смысл его жизни постоянно находятся в центре философских, религиозных, социальных и этических концепций. В философской антропологии сформировались три подхода для решения этого вопроса.
Первый подход позиционирует тезис, что жизнь не имеет смысла. Основные представители - А. Камю, В. Джемс и К. Ясперс. Французский экс-зистенциалист А. Камю считает, что жизнь бессмысленна, и надо принимать его как бессмысленное. Похожего мнения придерживается прагматистов В. Джемс и экзистенциалист К. Ясперс. Ее суть заключается в том, что смысл, может, и есть, но он неясен. Так, по мнению Джемса, мы - как кошки и собаки в библиотеках.
Второй подход: жизнь человека имеет смысл, который заключается в чем-то внешнем по отношению к человеку. В религиозных концепциях это внешнее толкуется как потусторонний мир. Жизни человека на Земле - лишь подготовка к загробной жизни. С религиозными концепциями смысла жизни во многом пересекаются идеалистические концепции. Например, для русских философов - идеалистов типичны высказывания Н.А.Бердяева, что смысл жизни не может вынырнуть из самого процесса жизни, он должен возвышаться над жизнью. В античной философии эта мысль представлена Платоном, который считает человека игрушкой в руках Бога, именно он является высшим предназначением человека. Доглибинне обоснования смысла бытия человека связано у Платона с его онтологией, отождествленным истинного бытия и блага. Каждое существо стремится блага. Благо, согласно Платону, и придает жизни смысл. Поскольку различные слои населения стремятся различных видов благ, то и смысл жизни у них разный. Аристотель соглашается с Платоном, благо насаждает смысл жизни. «Благо» конкретизируется у него в учении о государстве и нравственность, а частичное должна подчиняться общему, поэтому смысл человеческого бытия состоит в подчинении государству. В домарксистской идеалистической философии эта линия анализа проблем смысла жизни прослеживается вплоть до Гегеля.
Квинтэссенцией третьего подхода является тезис, согласно которому смысл жизни человека заключается в самой жизни. В рамках этого подхода рассматривают два варианта. Первый руководствуется принципом, что смысл жизни заключается в самом факте жизни, является самодостаточным условием его осмысленности. Такая интерпретация смысла человеческой жизни направлена против его религиозного понимания, которое лишало человека свободы, вне как смысл ее бытия был предопределен Богом и в лучшем случае человек имеет свободу в реализации смысла жизни, а не в его выборе.
Второй касается принципа безграничной свободы. «Если Бога нет, то я сам Бог», - говорит герой романа Ф. Достоевского «Бесы». Человек - Бог может сама произвольно определить смысл своего бытия, свободно творить себя. Однако существует определенная ограниченность в этом подходе, которую обнаружили христианские мыслители. Свободная личность может свободно творить себя, но она лишена смысложизненного ориентира. Такое творение является, по сути, «осмысленное творение Ничто» (Сартр), приложить свою свободу человеку не к чему.
Учитывая этот типологический анализ, приходим к пониманию вопросы свободы и ответственности за бытие.
Итак, в реальной жизнедеятельности человек объективно, то есть независимо от своей воли и сознания, относится к миру. В этом отношении заключается объективный смысл его бытия. Однако жизнь человека - это еще несенс, а только условие реализации смысла. Истинный смысл бытия человека состоит в самосознании и самореализации общечеловеческих гуманных целей и идеалов.