Кроме этого, Франция пыталась укрепить свою дипломатическую позицию. 12 мая 1938 Бонне встретился в Женеве с Литвиновым. Советское правительство заявило, что готов прийти на помощь Чехословакии, но при условии, что его
войскам будет разрешено пройти через Польшу и Румынию. Но эти две страны не дали своего согласия. Польша, которая была в плохих отношениях с Чехословакией, просто заверила французского посла Леона Ноэля, не нападать на нее. Румыния же боялась за Бессарабию. Кроме того, она могла предоставить российским войскам лишь одну плохонькую железную дорогу. То же время, еще 16 апреля, Бонне сообщил Италию, что Франция готова также заключить «джентльменское соглашение». Но это предложение повисло в воздухе, потому что 4-8 мая Гитлер побывал с важным визитом в Риме, ощутимо укрепив этим ось Рим - Берлин, а 14 мая Муссолини довольно высказался в речи о согласии с Англией, но заявил, что переговоры с Францией скорее все завершатся ничем. Отметим, что Англия сразу отреагировала, заявив, что в таком случае англо-итальянский договор теряет наибольшую часть своего значения.
В сентябре переговоры не дали лучшего результата. Когда Бонне встретился в Женеве с советским (Литвинов) и румынским (Комнен) министрами, то последний неофициально заявил, что перелет советской авиации над Румынией будет допущено - учитывая слабость румынской противовоздушной обороны. До сих пор неясно, какие были истинные намерения Советов. То, что они соглашались вмешаться - согласно договору с мая 1935 г. - только при условии разрешения Польше или Румынии, или, как 2 сентября заявил Литвинов, по постановлению Совета Лиги Наций, может указывать на сознательное нежелание действовать. В этом плане посол в Румынии Андриен Тьери категоричен. Он утверждает, что Румыния официально согласилась пропустить советские самолеты (10-15 сентября), и на время Мюнхена двести советских самолетов уже были в Чехословакии. Но все это кажется очень сомнительным. Там были только самолеты, снабженные чехословацкой армии. 1 все же 23 сентября заместитель народного комиссара иностранных дел Потемкин заявил польскому поверенному в Москве, что СССР денонсирует договор с Польшей о ненападении от 25 июля 1932, если польские войска вступят на чешский территорию. Но Красная армия не начинала приготовления к возможной войне.
Посол США Уильям Буллит выступил 4 сентября с речью на мысе Играл, где, в частности, сказал: «Если в Европе вспыхнет война, никто не может заявить или предсказать, будут ли у нее вовлечены Соединенные Штаты». Но учитывая американскую политику нейтралитета эта позиция - при всей ее расплывчатость - показалась слишком четкой, и 9 сентября президент Рузвельт заявил журналистам: «Речь посла Буллита не является моральным обязательством США относительно демократических государств ... Включение США в фронт Франция - Великобритания против Гитлера - это на сто процентов ложная фантазия газетчиков ».
Следовательно, в случае германской агрессии против Чехословакии Франции, возможно, пришлось бы выступить самой. Но уже 19 июля, - как кажется, без ведома Даладье - Бонне сообщил чешского президента Бенеша, что ему не следует рассчитывать на вмешательство самой Франции.