Франция и Англия направили военные и морские делегации, которые возглавляли генерал Думенко от Франции и адмирал Дрэксу-Пламкет от Англии. Россию представлял Ворошилов. Английская делегация получила указание затягивать переговоры и избегать четких формулировок. Западные представители прибыли морем только 11 августа.
Переговоры начались в Москве 12 августа. Сразу же вынырнула первая проблема: какими реальными полномочиями наделены западные участники? Россиянам не понравилось то, что на переговоры не прибыли полномочные представители. Но была еще одна, много серьезная проблема: согласится Польша пропустить советские войска через свою территорию? Ворошилов отказался вести дальше переговоры, пока этот вопрос не будет выяснено. Генерал Думенко хотел послать своего заместителя генерала Валена просто в Варшаву, но французское правительство не позволил. Было известно, что Польша против того, чтобы пропустить российские войска, но все ждали прямую ее ответ. Поскольку ответ эта все не поступало, то 17-го переговоры отложили до 21 августа. 20 августа в Варшаву выехал капитан Бофре. По словам Поля Рейно, маршал Рыдз-Смиглы заявил ему: «С немцами мы рискуем потерять нашу свободу, с русскими - нашу душу». На 21 августа не возникло ни одной новой обстоятельства, и Ворошилов добился нового переноса заседаний. Между Думенко получил от Даладье телеграмму следующего содержания: «Вы уповноважуетесь подписать, как будет лучше для общих интересов, по согласованию с послом, военную конвенцию, которая должна быть утверждена французским правительством». Это означало, что нужно любой ценой вести переговоры с СССР и не допустить проход Красной армии через Польшу, даже если она и откажется. Действительно, в 18 часов 23 августа под угрозой расторжения Францией ее союзного договора с Польшей польское правительство вроде бы согласился позволить российским войскам проход по своей территории, но уже 24-го он категорически опроверг эту новость.
Но было поздно. Вечером 21 августа Ворошилов заявил Думенко, что французских заверений недостаточно и ему нужно иметь точный ответ самих поляков и румын. Еще 22 августа Даладье не терял надежды, что сможет добиться результата. Но 23 августа в Москву прибыл Риббентроп для подписания пакта о ненападении с СССР. Это было поражение франко-английской политики. Теперь уже и сам французско-советский договор 1935 терял силу. Французский посол Нажар сделал по этому поводу запрос советским властям. Ему ответили, что СССР считает договор недействительным после подписания франко-германского пакта о ненападении 1938.