Богдан Хмельницкий, поднимая в начале 1648 очередной казацкий выступление против несправедливых
властных порядков Речи Посполитой, которому суждено превратиться в широкомасштабную Освободительной войне украинского народа за свои права и вольности, опираясь на опыт предыдущих вооруженных казачьих выступлений, имевших место в конце XVИ - 20- 30-х годах XVII в., бесспорно, осознавал тот факт, что шансы на успех в борьбе могут появиться только при условии наступательной стратегии ведения войны и при наличии в Войска Запорожского мощных союзников как внутри Польско-Литовского государства, так и за ее пределами.
Учитывая же реальный расклад сил в регионе, а также то обстоятельство, что в военном плане для руководства восстания едва ли не самым приоритетной задачей было нивелировать очевидное преимущество кавалерии коронного войска, которая по праву считалась в то время лучшей в Европе, для Хмельницкого и его окружения привлечения на свою сторону Крымского ханства становится действительно первоочередным политической задачей. Ведь татары, хоть в военной подготовке и уступали хорошо обученным регулярным подразделениям тяжелой и легкой кавалерии Речи Посполитой, но благодаря своей багаточисленности и умению быстро маневрировать легко могли компенсировать имеющиеся недостатки и недостатки.
Казацкие летописцы (в том числе и хорошо известный в Украине Самойло Величко) утверждали, что Богдан Хмельницкий, преследуя чрезвычайно важное для него задачи по привлечению Крыму в состояние своих союзников, уже в феврале 1648 лично отправился в Бахчисарай и в непосредственных переговорах с тогдашним крымским царем Ислам Герея ИИИ убедил крымскую элиту предоставить Войску Запорожскому помощь в борьбе с Речью Посполитой.
Впрочем, публикация источников с крымской стороны, в частности хроники Сенаи, дала основания полагать, что украинский гетман переговоры с крымскими властями проводил все же через своих послов. Однако, что важно, это не повлияло на положительный результат этих переговоров. Как отмечается по этому поводу в уже упомянутой хронике Сенаи, «тот Хмельницкий как человек умный и бесстрашный герой выбросил из своего сердца давнюю неприязнь к мусульманской религии», и начал искать опеки «в счастливого его милости господина (то есть крымского царя. - В.Г. .). По этому поводу приехали от его милости послы, стремясь помощи и поддержки ». Реагируя же на эти призывы Хмельницкого, Ислам Герея распорядился «послать на помощь нескольких эмиров татар, которые устроили охоту на неприятеля, а Тугай-бея, коменданта пограничной крепости Ферагкермен, определять и называть вождем и начальником над тем войском».
Украинские историки сходятся во мнении, что первые попытки Богдана Хмельницкого договориться с представителями крымского хана о предоставлении татарами помощи восставшим казакам в борьбе за свои права и вольности датируются еще второй половиной января 1648, то есть даже еще до избрания его в конце января - начале февраля на казацкой раде на Сечи гетманом Войска Запорожского. Уладить же дело о союзе с Крымом удалось уже в конце февраля. А в начале марта близкий сподвижник Богдана Кондрат Бурляй, вместе с сыном гетмана Тимофеем, отбыл к определенному ханом командира над татарским войском в Украине перекопского коменданта Тугай-бея, чтобы договориться о совместных военных действиях против королевских войск.
Где-то в середине марта на помощь Хмельницкому прибывают первые татарские отряды, а в начале апреля Тугай-бей приводит около 4 тыс. Татарских всадников, которые во второй половине месяца совместно с главными силами восставших и двинулись навстречу коронным войскам под командованием Стефана Потоцкого. Именно эти силы 19 апреля блокировали коронных солдат в лагере на Желтых Водах, а когда те попытались вырваться из окружения, то 5 мая в урочище Княжеские Байраки догнали их и «всю ярость свою Орда и казаки вылили», получив таким образом первую важную и очень резонансное победу над Речью Посполитой.
Между тем 1 мая крымский хан Ислам Герея лично отправляется из Бахчисарая в поход в Украину на помощь Богдану Хмельницкому. Впрочем, еще до подхода главных татарских сил 16 мая татарские отряды под командованием Тугай-бея приняли участие в следующей победной для восставших битве, которая состоялась неподалеку Корсуня, в Гороховой Дубраве, куда Хмельницкому удалось заманить главные силы коронной армии в Украине под командой великого коронного гетмана Николая Потоцкого и польного коронного гетмана Мартына Калиновского. Очевидцы корсунской позора Речи Посполитой с польськогобоку рассказывали, что после четырех часов ожесточенного сражения «в полдень татары кучами ворвались в лагерные улице, били, рубили и, остальные лагеря разгромив бросились на добычу - тогда уже бежал, кто только мог».
И хотя современные польские историки вполне резонно замечают, что своим успехам у Желтых Вод и под Корсунем восставшие казаки, конечно же, не были обязаны исключительно татарской помощи, поскольку отряд Тугай-бея был немногочисленным, а к тому же перекопские татары были едва ли не самыми бедными подданными крымского хана и, соответственно, плохо вооруженные, впрочем, трудно переоценить психологическое значение появления рядом с гетманом Хмельницким крымских союзников. Последнее обстоятельство изрядно поднимала моральный дух восставших казаков, и, наоборот, деморализовала коронных солдат. К тому же не стоит забывать и о большой стратегическое преимущество от такого союза для Войска Запорожского. Ведь в условиях войны с коронной армией он гарантировал восставшим казакам безопасность их тылов на южном направлении.
Учитывая эти обстоятельства, для руководства Речи Посполитой и польской дипломатии после позорных поражений у Желтых Вод и под Корсунем задачи расторжения украинского-крымского союза становится одним из первоочередных. Чтобы его достичь официальная Варшава прилагает немало усилий как для прямого давления на Ислам Герея, так и ища способы воздействия на него в окружении сначала султана Ибрагима, а затем его преемника - Мехмеда IV. Одновременно польские дипломаты стремились использовать в своих интересах и авторитет французского короля в Стамбуле, чтобы через него побудить Высокую Порту отдать приказ татарам «вернуться на собственные лежи».
Впрочем, разорвать украинского-крымский союз Речи Посполитой в 1648 не удается. И когда с конца лета 1648 переговоры восставших казаков с официальной Варшавой по политическому решению конфликта заходят в тупик, а враждующие стороны начинают активную подготовку к вооруженному решению дела, карта крымской помощи для Хмельницкого выглядит не только как весьма важный, но и в определенном смысле решающий аргумент.
В битве под Пилявцами, которая состоялась 11-13 сентября 1648, на помощь казакам успело прибыть не так уж и много татарского войска - всего около 5000 буджакских татар под руководством Аутимир-мурзы и Аджамет-мурзы. Но в казацком войске намеренно была пущена молва о близком подход из Крыма всей Орды во главе с самим ханом. А когда в разгар вооруженного противостояния в казацкий лагерь таки прибыл в общем довольно незначительный татарский отряд, ему было организовано такое громкое и пышную встречу, что в расположениях коронных войск не возникло никаких подозрений относительно правдивости распространенной по приказу Хмельницкого дезинформации о приближении тридцатитысячном Орды. Спровоцирована этими слухами паника в значительной степени и определила окончательные результаты битвы, когда на завершающей фазе которой с коронного лагеря начали массово бежать не только рядовые солдаты, но и командиры высшего ранга, превратив тем самым военную кампанию в паническое и позорное бегство.
Во время Западного похода Богдана Хмельницкого осенью 1648 помощь Войску Запорожскому придавало уже довольно большое татарское войско под руководством калги-султана Крым-Герея. Особой же активностью в кампании отличался перекопский комендант Тугай-бей, отряды которого наводили ужас на защитников Львова, а после ухода главных сил крымчан к Днестру в середине октября 1648 сопровождали Хмельницкого в его походе на собственное коронные земли - под Замостье.
Еще более массовой становится участие крымскотатарского войска в кампаниях 1649 и 1651 Как в первом, так и во втором случаях Орду в этих походах возглавлял лично крымский хан Ислам Герея, а это предполагало выступление в поход максимального количества способных к несению воинской обязанности татарских воинов. Так, накануне Зборовской битвы, по подсчетам Ивана Стороженко, уже в середине мая 1649 хан прислал на помощь своему союзнику в Украине около 20 тыс. Татар под командой своего будущего зятя - Ширин-бея, впоследствии хан прибыл с главными силами лично, а через некоторое время к нему присоединились татары Буджацкую и Белгородской орд, доведя тем самым общее количество татарского войска в кампании в почти 60 тыс. По подсчетам других исследователей, численность крымскотатарского войска не превышала 40 тыс.
Так же и в случае с участием крымскотатарского войска в битве под Берестечком летом 1651, по подсчетам одних историков, Орда этот раз насчитывала где-то около 28-30 тыс., Другие - до 40 тыс., А другие исследователи утверждают, что даже и такая цифра существенно заниженной, поскольку самолюбие хана не позволял ему лично выступать во главе войска в поход, если Орда будет насчитывать менее 60 тыс. воинов.
Но как бы там ни было, военная участие Крымского ханства на стороне Украинского казацкого государства в битве под Зборовом и Берестечком стала кульминацией украинского-татарского военного сотрудничества во время войны. Сотрудничества, к сожалению, тусклую как политическими различиями сторон в вопросе конечной цели освободительной борьбы казачества, так и умелыми действиями польской дипломатии, направленными на разрыв украинского-крымского союза. Результатами же развития этих тенденций стали действия Ислам Герея, которые помешали Войску Запорожскому одержать убедительную победу над войсками Речи Посполитой в ходе Зборовской битвы 1649, а также привели к тяжелое поражение казаков под Берестечком летом 1651 Очередным подтверждением актуальности такой политики Крымского ханства по Украина стали результаты Жванецкой кампании 1653, когда политическое руководство Крыма продемонстрировало нежелание допустить полного освобождения казацкой державы из-под власти польского короля.
Ответом же Богдана Хмельницкого на эти серьезные вызовы стало заключение в начале 1654 союзного договора с Российским государством. И хотя Хмельницкий не рассматривал соглашение с Москвой как альтернативу военно-политическому союзу с Крымским ханством и пытался любой ценой сохранить его силу, на самом деле сближения с Русским государством невозможным дальнейшую военное сотрудничество с Крымом, руководство которого пристало в лагерь Речи Посполитой. Впрочем, после кровавых противостояний 1654 и 1655 годов, осенью 1655, когда казаки сошлось с крымскотатарским войском на Волыни, в Озерной (Крымская Орда раз направлялась на помощь своему союзнику польскому королю в его борьбе со Швецией), после нескольких дней вялых столкновений настоящую битву стороны так и не начали, выбрав за лучший вариант политическое взаимопонимание. Основой же Озерянской соглашения Войска Запорожского с Крымским ханством от 12 ноября 1655 стало положение о восстановлении старой дружбы сторон, обязательства крымского руководства не нападать на украинские земли, обещания гетмана не допускать военных постирал запорожских и донских казаков на Крым и Турцию, а «кто был бы врагом Войску Запорожскому, то и хану врагом будет, и хан никуда не отправится со своим войском, но туда пойдет, куда Войско Запорожское отправится».