Полемику Сократа с софистом Гиппием по красоте Платон воспроизводит в диалоге "Гиппий больший", показывая неспособность Гиппия ответить на поставленный вопрос.
Собственный ответ Платона: "Ничто другое не делает вещь прекрасной, чем присутствие прекрасного самого по себе". Действительно, нельзя назвать среди предметов мира предмет, который был бы реальным бытием общего - красотой вообще. Диалог "Гиппий" посвящен отмежеванию эстетической области от всех других областей человеческого сознания. Во введении встреча Сократа с софистом Гиппиeм. Сократ ставил вопрос о прекрасном вообще, а не о ок-Реми прекрасные предметы
. В 1 главе говорится, что прекрасным является особого рода общая идея все, что присоединенное к ней становится прекрасным. Во 2 главе возникает новая попытка определить прекрасное как "пригодно и наделенное способностью творить благо". Здесь Платон вводит еще один - этико-эстетический аспект проблемы прекрасного, берущей начало, очевидно, от сократовской традиции с ее первостепенной интересом к этической сферы: "пригодно и наделенное способностью творить благо" характеризуется как полезное. Таким образом, "и прекрасные тела, и прекрасные обычаи, и мудрость - все это прекрасное, потому что оно полезно". Но полезно - это то, что творит благо, а потому оно не может быть прекрасным самим собой, поскольку в таком случае надо было бы признать, что прекрасное есть причина блага, но такое определение, если оно и возможно, является неверным, так как причина предмета еще не сам предмет: отец еще не сын.
Таким образом, прекрасное не является чем-то полезным или подходящим, потому что оно безотносительно. Дальнейшие поиски приводят к сенсуалистического понимание идеи прекрасного, когда прекрасное определяется "как удовольствие, полученное через слух и зрение". Платон применяет его, чтобы аргументированно отклонить: удовольствие не может быть тем, что определяет прекрасное, потому что существуют удовольствия, не связанные с прекрасным, возникающие через пищу, питье, любовные утехи, то есть через чувства, не связанные со слухом и зрением. Кроме того, для прекрасного не так важно то, что мы видим, поскольку существует прекрасное и для слуха, не так важно для прекрасного также и то, что мы слышим, потому что существует прекрасное и для зрения. Наконец делается попытка сочетания утилитаристского, сенсуалистического и этического определение: "прекрасное - это удовольствие, которое является полезно", "полезное же то, что творит благо". А то, что творит, и плод этого творения, как оказалось, - вещи разного рода. "Нет благо не может быть прекрасным, ни прекрасное - благом, если каждое из них отличен от другого".
Таким образом, диалог Гиппия и Сократа так и не приводит к конечному и однозначного определения прекрасного, и кажется, что единственный положительный вывод, который из этого диалога следует, раскрывается в последней фразе Сократа: "Прекрасное - вещь сложная". Но это только на первый взгляд. В действительности же в ходе диалога, исходя из отрицательного определения прекрасного, то есть через последовательное отрицание его как конкретного физического Кстати, соответствующего, подходящего, полезного и наконец из-за отклонения сенсуалистического понимание прекрасного у софистов, которые рассматривали его как удовольствие благодаря зрения и слуха, Платон делает важный философский вывод о том, что прекрасное - это некая "сущность", "идея", которая, присоединившись к слову, делает ее прекрасной.