Отыграв значительную роль в развитии человеческого сознания, становлении "духа", многотысячелетняя практика первобытного общества не могла дать науки по той простой причине, что тогдашнее знания в своей ориентации на решение задач непосредственного практического жизни не способно было подняться над своей примитивной основой.
Чтобы знание действительности превратились в научные, надо выделить человека не только практически, но и теоретически. Последнее требует выработки новых форм рациональности, отказа от "фантастических посредников" в пользу естественных процессов, что давало возможность связывать явления мира в рационально осмысленную систему, т.е. перехода от диалектики мифа к диалектике логоса. Именно тогда, когда практический опыт человека, его рациональные построения вступают в противоречие с мифологическими представлениями, целостная картина мира строится не на эмоционально-волевых актах, а на знании, возникающие наука и философия как формы теоретического освоения мира.
Для этого необходимы были как минимум следующие условия: достижение определенного уровня развития общественного производства, которое бы обеспечило переход от присваивающего типа хозяйства к производящему, отделение умственного труда от физического, распределение производства на материальное - производство вещей и идеальное (духовное) - производство идей, с возникновением которого мышление само становилось объектом исследования, а теоретическое объяснение природы и ее осмысление были бы выражены в пределах определенной системы знания; накопления знаний о мире, их осмысление и систематизация должны стать специальным занятием отдельных людей, с целью чего
и вырабатывались определенные методы обработки фактов, их теоретическое осмысление и построение на этой основе системы знания. И наконец, формирование свободной личности, ибо, как отмечал Аристотель, трудно быть философом, находясь в состоянии зависимости.
Формирование указанных условий как социальной предпосылки зарождения науки и философии хронологически совпадает с распадом первобытного общества и становлением рабовладельческого. Возникновение последнего, способствуя дальнейшей социализации человека, существенно изменило видение мира, способы деятельности и вычленения объектов деятельности. В отличие от, мифологического мировосприятия и миропонимания с их сочетанием природного и социального, формируются новые представления о мире и человеке, в которых природа и общество разделяются как нечто внешнее по отношению к человеку, что требовало обобщенного взгляда на мир и человека, т.е. осознанного теоретического освоения мира.
Первые ростки указанных черт философии Древнего мира определенным образом проявляются в духовной культуре Месопотамии и Египта. Благодаря выгодным природным условиям именно здесь возникает и развивается общество оседлых земледельцев, ускоряется процесс разделения труда и связанных с ним социальной дифференциации общества, концентрации населения в городах, развитию ремесла, товарно-денежных отношений, специализации самого труда. Все это интенсивно влияло на сознание человека, а новые виды хозяйственной деятельности требовали практического овладения природными закономерностями, накопления знаний и их систематизации в отдельных научных отраслях. Так, древние вавилоняне впервые разделили год на 223 дня, время - на секунды, минуты и часы, доказали теорему, известную сегодня как теорема Пифагора, заложили начала алгебры, геометрии, вавилонский ученый Селвек создал одну из первых геоцентрических систем.
Древние египтяне различали звезды и планеты, дали названия некоторым созвездиям, наметили разработку новых представлений о Земле, первыми создали географические карты, заложили основы механики, геометрии, нашли число пи и обнаружили его значение, разработали приемы действия с дробями, решение уравнений с двумя неизвестными. Значительных успехов достигли они в анатомии, медицине, химии. Рациональное отношение к процессам и явлениям, которые касались непосредственных практических потребностей жизни, прослеживается среди шумеров, ассирийцев. Однако ответа на вопрос о происхождении космоса, человека, его место в мире искались в тех же мифах, религиозных представлениях, которые оставались главными формами объяснения космологических процессов.
Более радикальные проявления рационализации сознания в месопотамской и египетской духовной культуре отражались во взглядах на общественно-политические проблемы, положение человека в обществе. Именно здесь возникает противоречие между мифологическим мышлением и новым, что зарождалось, первые ростки свободомыслия, в которых с логической силой прогрессивная мысль противопоставлялась традиционному рабовладельческом мировоззрения, религиозной скептицизма и оптимизма в жизни, обусловленных социально-экономическими факторами месопотамских государств и Египта.
Становление рабовладельческого строя здесь, как и позднее в большинстве стран мира, осуществлялось не только через ликвидацию родовых учреждений, но и вследствие превращения их в рабовладельческие институты, где реальная власть оставалась в руках той же родовой верхушки как светского, так и духовного состояния. Последняя, отводя мифа принадлежность к религиозному культу, сознательно стремилась закрепить существующее положение вещей, дать идеологическое оправдание дифференциации рабовладельческого общества, укрепление централизации власти, ее перемещение ссылками на авторитет Бога, превращая миф в мировоззрение архаичных слоев общества.
Одновременно государство рабовладельческой знати держалась на эксплуатации не только рабов, но и труда свободных общинников, что приводило к напряжению отношений между верхами и низами, которое, как свидетельствуют "Речи Ипувера", довольно часто выливалось в прямые восстания. Как следствие уменьшается роль крупных фараонских и храмовых хозяйств, возникают и растут рабовладение отдельных частных лиц, усиливаются роль и значение товарно-денежных отношений в жизни общества.
Появляется прослойка богатых свободных людей, которые вступают в борьбу ее старой рабовладельческой верхушкой, критически относятся к ее идеологии, в частности представлениям о вечности и о божественном происхождении власти знати с ее презрительным отношением к труду, религиозных догматов о загробной жизни, отстаивая новые Мнения о месте человека в обществе, смысл человеческого бытия. Показательным примером может служить классическое произведение стародавньоегипетськои литературы "Песнь арфиста", в котором отрицается существование потустороннего мира и отмечается, что надо дом ты о своей жизни в этом мире, не дожидаясь пока будут оплакивать, потому оплакивания еще никого не спасло от смерти, не думать о потустороннем мире, откуда еще никто не вернулся и не рассказал о своем существовании.
Еще полнее эта мысль изложена в одном из древнейших египетских папирусов, который хранится в Лондонском музее. В нем утверждается, что после смерти человек превращается в прах, а тот, кто хочет увековечить свою жизнь, должен позаботиться о своих земных деяниях, где мудрая книга, оставленная человеком, весит больше, чем дворец или часовня на кладбище. Мнение об ограничении жизни во времени и убеждение в том, что человек должен реализовать свои цели и стремления своими собственными усилиями и так достичь бессмертия, является доминирующей и в "Поэме о Гильгамеше", написанной аккадском языке на основе шумерских эпических песен.
Много памятников древней месопотамской и египетской литературы, дошедших до нас, подвергают сомнению не только признание потустороннего мира, но и самый смысл религиозного Хромец. Для примера можно назвать давньовавилонськи произведения "Диалог господина с рабом", "Поэму страдающего праведника", в которых приходится тщетность всех обращений к Богу и религиозных ритуалов. Привыкая к жертвоприношений, Бог начинает уподоблятися собаке, бежит за тем, кто бросит ему кусок мяса, требуя при этом: "исполняй мой ритуал", "следуй мою религию". Сомнение незнатного человека в справедливости установленных небом порядков, которое само является злым и несправедливым, прослеживается во всем содержании литературного памятника Египта Среднего царства "Разговор разочарованного со своим духом". Как и в предыдущих произведениях, здесь отрицается необходимость в заупокойном культе, обряде жертвоприношения, осуждается мир социальной несправедливости. Одновременно в этом произведении освещаются противоположные интересы различных слоев древнеегипетского общества, делается попытка заглянуть во внутренний мир человека, описать ее духовный распад, когда в мысли человека приходят сомнения относительно заупокойного царства, а вместе с ними горечь существования в этом мире, который наполнен злом, жестокостью, несправедливостью, воровством и грабежами и в котором даже брат отбирает вещи в своего брата.
В целом, несмотря на развитие научного знания, элементы свободомыслия и религиозного скептицизма для древней месопотамской и египетской духовной куль туры, мифология оставалась универсальной формой осмысления мира, поскольку в своей недифференцированной целостности мифа, являясь калькой реальных процессе »и видоизменяясь, кроме религиозных представлений, содержащих определенные знания, которые давали возможность объяснять новый общественный и жизненный опыт. Относительно философии, то здесь может идти не о философии как науке, а о духовных предпосылках его возникновения: хорошо развитый мифологическое мировоззрение и совокупность эмпирических знаний. Формирование философии в названных культурных цивилизациях тормозилось наличием достаточно влиятельной касты жрецов, которые не были заинтересованы в развитии теоретических исследований, которые могли поставить под сомнение религиозно-мифологическую идеологию, тем более что и сам уровень накопленного знания того времени и социально-экономические условия не требовали этого . Как таковая, философия формируется под влиянием новых социально-экономических и политических условий в трех мировых цивилизациях - стародавньоиндийський, Древнекитайскому и древнегреческой, достигнув вершин своего развития в последний.