Впервые начинает изучение повседневной жизни людей, их быта немецкий философ Эдмунд Гуссерль - человек, желающей найти основы рациональной чистого сознания, отделенной от бытия и сознания конкретного индивида (субъекта).
Но решить проблему повседневности мира Эдмунду Гуссерлю не удалось, ее решения оказалось невозможным без обращения к повседневности сознания и социальных общностей. И Эдмунд Гуссерль вводит понятие жизненный мир. Понятие жизненный мир - совокупность всех возможных или действительных горизонтов опыта человеческой жизни. Единственно реальный, данный в ощущениях, жизненный мир противопоставляется мира естественнонаучных и математических абстракций, которые генетически связаны с допредикативним опытом жизненного мира. Повседневная жизнь противопоставляется естественнонаучным теориям. Для исследователей сфера понятий, категорий различных теоретических формулировок иногда выступает более истинной, чем существенно поняла действительность. И сама реальность жизни, наполнена случаями, иногда несовершенством явлений и событий, форм и методов реализации различных жизненных проблем, разнообразной чувственной конкретики выступает менее значительным, чем научная картина реальности.
Взаимодействие людей, внешне благородная и прекрасная, возвышенная, чуткий, при сближении или, наоборот, прекращении отношений, бывает, резко меняет положение, окружающая социальная среда. Взаимодействие людей вдруг осознается не как некое присущее кому-то или свойство положения, а как начало отчуждения. Почему так бывает? На вопрос почему нет видимой ответа. Помнится известное высказывание Дениса Ивановича Фонвизина: «Таков этот мир, а почему он такой, того не ведает ни умный, ни дурак». Ведь любознательность и любопытство - в крови человека. 1 Чего тут думать - гадать. Закон запретного интереса непреложный: никто не будет исключением, с необходимостью, но каждый хочет знать тайну. Жизнь. Такая обыденность. Жизненный мир - совокупность интерсубьективних делимого опыта повседневной жизни, включающая восприятие природных объектов и человеческих существ, материальных и символических плодов человеческой деятельности. Научная картина реальности уходит в классический рационализм, который считал, что за невыразительностью и неверностью повседневности можно и нужно увидеть жесткий каркас законов, зарождения станового хребта опытного процесса.
Еще в конце XIX - начале XX века исследования философов показали, что в сфере обыденных представлений и переживаний, положения и установок сознания в повседневной жизни людей складываются познавательные инструментарии вместо выражения сущности мира, формулируются различные теории, концепции, и часто повседневность людей становится миром теорий, вырастает из повседневной жизни. Но и мир мечты и грез, мир искусства и даже мир потусторонний, зависящие от повседневности, вплетены в опытное кружево жизненного мира. Человек не знает о способах гипотетического, т.е. засевается на гипотезе возможного посмертного существования, даже не может представить загробного, загробной жизни, и вообще есть ли загробная жизнь, а если есть, то какое оно, похоже ли оно на земную или напоминает переживания в условиях изменения сознания и др.. В обыденность, в мир твердых раздельных предметов и чувств человек возвращается, пока живет, от всякого рода своеобразных переживаний. Повседневность есть источник и вместилище любых вариантов реальности.
Виступаючы соединенным процессом, охватывающим существования всех других известных человеку миров, повседневную жизнь есть единственный универсум, обладающий своим собственным внутренним законам. Немецкие социологи Альфред Шюц и Томас Лукман подробно раскрывают особенности повседневного мира, его отличие от мира природы. В общении, в постоянно обновляемом контакте, связях людей возникает и формируется действительность, повседневность, ее ведущие составляющие - не предметы и процессы сами собой, а человеческий смысл, смысл жизни. Предоставляемые вещам и отношениям значения составляют полотно повседневной действительности. Социальные же предметы и их значения зависят от восприятия и понимания их обществом, отдельными социальными общностями, слоями и индивидами. Если же взять качество таких повседневных социальных явлений, как порядочность, преступность, любовь, политическая власть, государственная власть, то их определения сути зависят от того, какие значения и в каких контекстах им услуг. Социолог Дэвид Уолш отмечает, что «естественный мир не зависит от признания или непризнания человеком его существования, даже если человек анализирует его в терминах структуры значений, не присущая ему по самой его природой. Напротив, данный социальный мир неизбежно прекращает свое существование, если ему отказано в человеческом признании, потому что вне таким признанием социальный мир не обладает свойством существования ».
Повседневность постоянно и, пожалуй, каждый интерпретируется и переинтерпретуеться в коммуникации. Все в повседневности объясняется, прочитывается и перечитывается, создаются множество вариантов понимания, прирастает и уменьшается содержание. Поэтому главной проблемой межличностного общения, возникающий в процессе повседневности, становится проблема понимания. Повседневное мышление продукт теоретической и научного мышления, эстетического и научного поведения в повседневной жизни. Эстетическое научное мышление изде становится с обыденного мышления для того, чтобы дифференцироваться и потом в процессе рецепции вернуться туда, откуда пришли. Георг Гегель отмечал, что повседневная жизнь в принципе находится вне философией, а сам предмет философии - это отчуждение и возвращение мирового духа в мировую историю, поэтому отдельный человек ничего не стоит и может стать предметом философии только в том случае, если выступать носителем мирового духа. Повседневная жизнь, по мнению Генри Лефевра, - это то, что происходит ежедневно. Но, разумеется, что повседневная жизнь - не происходит ежедневно, а то, что противостоит и то, что происходит не каждый день - праздник, пережитая событие и др.. Из философии жизни следует, что пережитый событие все-таки не совмещена с не обыденным «даже когда оно в структуре общественного труда сопровождает повседневную деятельность». У человека это создает политическую готовность в повседневной жизни переживать повседневные дела, вплоть до катарсиса, то есть очищения, облегчения, облагораживание чувств человека. Но не любое посредничество между природой и обществом повседневно. Повседневная жизнь даже приблизительно не исчерпывается повседневной ролью посредничества человека между природой и обществом, а есть все больше и такой деятельности, относящейся к чистой общества.
Раскрытие содержания повседневности создает ее сложную внутреннюю структуру, порождает множество разнообразных реальностей, переплетающихся борются и взаимодополняют друг друга. Но повседневность, обыденность не является клубок спутанных нитей, скорее, единственный функционирующий организм. Целостность обыденности внутренне упорядоченная, существует ряд устойчивых, общепринятых, ведущих толкований, позволяющих определять тип культуры, тип
ментальности и др.. В основе всех случайных отклонений лежит некоторое количество инвариантов, определяющих повседневную отношение большинства населения общества к природе, к потустороннему миру, к возможностям их собственной жизни, к труду, к семье, справедливости и др.. Такие варианты создают у людей некоторое общее мировоззрение и подобную в основном картину окружающего мира и Вселенной.