Теория государства и права является одной из важнейших учебных дисциплин в системе профессиональной подготовки юристов. Ее задачи заключаются прежде всего в том, чтобы обеспечить надлежащую теоретическую
подготовку студентов, глубокое и всестороннее освоение ими понятийно-категориального аппарата, формирования четких представлений о сущности государственно-правовых явлений и процессов. Решая названные задачи, теория государства и права как учебная дисциплина, с одной стороны, способствует развитию профессиональной правовой культуры будущих специалистов, приобретению и совершенствованию навыков аналитической умственной деятельности, а с другой - создает почву для восприятия ими отраслевых учебных дисциплин. В связи с этим, а также трансформациями, происходящими в последние годы в отечественной правовой системе, вопросы оптимизации преподавания теории государства и права приобретают особую актуальность.
Указанная проблема привлекает внимание каждого исследователя и преподавателя, который обращается к проблемам теории государства и права. Концептуальные основы обновления отечественной теории права заложены в трудах П.М. Рабиновича, В.В. Копейчикова, Н.М. Онищенко, О.В. Зайчука, Л.А. Корчевная и других ученых. Практически каждый учебник или учебное пособие по дисциплине является попыткой усовершенствовать ее систему и содержательное наполнение. В результате отечественная теория государства и права обогатилась рядом новых научных концепций (например, общей теорией прав человека [1, 2, 3]), лишилась пережитков советских времен, в частности монополизма классового и вузькопозитивистського пра-ворозуминня.
Время, по нашему мнению, значительное количество положений, которые составляют предмет теории государства и права как учебной дисциплины, должны быть пересмотрены. Конечно, в рамках статьи невозможно сформировать новую концепцию преподавания теории государства и права. Поэтому мы ставим целью лишь обосновать потребность в таком пересмотре, определить ее основное направление и способы осуществления. Необходимость кардинального обновления обусловлена, во-первых, некоторым отставанием теории от потребностей отраслевых юридических дисциплин, на что неоднократно обращалось внимание в литературе [4, c. 66-68, 5, c. 14]. Во-вторых, очевидно, за стереотипами советских времен, теоретико-правовые постулаты практически не учитывают особенности международного публичного права как специфической и отличной от национального права правовой системы, не говоря уже о проблематике, например, наднациональных образований или lex mercatoria, понимания теоретической природы которого является практической необходимостью. Конечно, невозможно и нецелесообразно в рамках теории права, изучаемого студентами на первом курсе обучения, детально рассматривать приведенные явления, однако, формулируя теоретические категории и обобщения, все же следует иметь в виду, что они существуют как правовая реальность, является частью права в целом и общее учение о праве и государстве них будет неполным или даже ошибочным. С учетом этого следует определять все базовые категории теории права - собственно, право, его функции, принципы, источники, нормы, правоотношения, применение права, его толкования и т.п.. В таком контексте решающая роль принадлежит именно сравнительном правоведению, ведь только юридическое компаративистика может поднять правовой мировоззрение над национальным уровнем, дать теории права тот инструментарий, с помощью которого можно оценить современную правовую действительность, определить перспективы ее развития. При этом следует отметить, что научные теоретические и компаративистские разработки отечественных и зарубежных авторов определенной степени сформировали тот материал, который должен стать основой для концептуальной перестройки учебной дисциплины, однако он требует обобщения, систематизации, комплексного подхода. Более того, именно органическая интеграция достижений сравнительного правоведения в теории государства и права является одним из средств преодоления схоластичности этой науки, ее оторванности от правового опыта и проблем современности.
Рассмотрим указанное утверждение на конкретном примере. Не вызывает никаких сомнений, что проблематика источников права является определяющей как для теории права, так и для отраслевых юридических наук. В последние годы система источников отечественного права претерпела существенных изменений. Так, 23 февраля 2006 г. был принят Закон Украины «О выполнении решений и признание практики Европейского Суда по правам человека», согласно ст. 17 которого суды применяют при рассмотрении дел практику Европейского Суда как источник права. Растущая роль в правовом регулировании принадлежит международным договорам. Гражданским кодексом Украины (ст. 7) и рядом других законодательных актов официально источником права признаются обычаи. При детальном анализе оказывается, что при наличии пробелов в позитивном праве источником права могут выступать и общие принципы права. Ряд научных дискуссий вызывает природа решений и заключений Конституционного Суда Украины и возможность признания их источниками права.
Однако достаточное внимание в учебниках, учебных пособиях и программах учебной дисциплины отводится лишь нормативно-правовому акту: более или менее четко разработанная классификация нормативно-правовых актов, определена их иерархия, способы изложения норм права в статьях нормативно-правового акта, о нормативно-правовых актов рассматривается категория юридической силы и тому подобное. Другие источники упоминаются лишь вскользь, как нечто экзотическое (если не чужеродное) и не стоит особого внимания и соответственно воспринимаются студентами. Время для реального действия нормы, предусмотренной в ст. 17 упомянутого Закона, необходимы четкие теоретические представления о содержании понятия «судебная практика», его соотношение с понятиями «судебный прецедент» и «судебное решение», о способе изложения прецедентной нормы в судебном решении, ее особенности и структуру, природу решений Европейского Суда и Европейской комиссии по правам человека как международных петиционная механизмов защиты прав человека, принципов сочетания национального суверенитета с юрисдикцией названных органов и тому подобное. Формулирование теоретических положений относительно названных вопросов и их целостная системная концепция может в национальной теории права быть построена на основе достижений компаративистики, уже давно имеет дело с исследованием природы прецедентов и их функционированием в различных правовых системах. Подобная же ситуация сложилась и с теорией обычаев: отсутствует их системный анализ, четкие критерии для классификации, основательные характеристики обычных норм. Решение проблемы возможно лишь на базе творческого осмысления достижений сравнительного правоведения и перенос их в плоскость отечественной теории права.
Понятно, что в этом контексте под соответствующим углом зрения должны быть пересмотрены не только положение относительно источников права, но и другие узловые вопросы учебной дисциплины, в частности относительно норм права, правотворчества, правоприменения, толкования права.
Отсутствие должного теоретического обоснования имеет далеко идущие последствия - от деформации правового сознания юристов-профессионалов к практической невозможности применять соответствующие источники, что может даже поставить под угрозу евроинтеграционные стремления Украины. Так, хотя Закон и предусматривает обязательный перевод и опубликование полного текста решений Европейского Суда в официальных изданиях (ст. 6), на практике в Официальном вестнике Украины подается лишь краткое изложение их описательной и резолютивной части. Любому компаративиста понятно, что правовая норма в этих частях судебного решения не содержится, они могут быть использованы разве что для нужд исполнительного производства. Ratio decidendi, есть основание для решения, выраженная в мотивировочной части, остается недоступной для правоприменения даже при желании использовать прецедент для нужд конкретного дела. Юристы же, чье мировоззрение сформировано под влиянием архаических теоретико-правовых представлений и в дальнейшем продолжать игнорировать практику Европейского Суда как источник права.
Итак, мы попытались поставить проблему и обосновать настоятельную необходимость кардинального обновления содержания теории государства и права как учебной дисциплины, должно основываться на соответствующих научных разработках. Основными векторами такого обновления должны стать приспособления к современным реалиям и потребностям практики, снятие национальных ограничений, в конце концов, подъем уровня правопонимания над схоластикой и догматическими подходами, может быть осуществлено прежде с помощью эвристического и методологического потенциала сравнительного правоведения.