Результатом вступления Украины во Всемирную торговую и активизации ее курса на экономическую интеграцию к стандартам Европейского Союза является интенсификация международной предпринимательской деятельности
, заключения международных договоров. Сторонами международных договоров выступают и юридические лица, основанные государством, например, по международным концессионных договоров, договоров внешнего займа и т.п.. В момент осуществления такой деятельности актуальным становится вопрос о признании отечественных юридических лиц со стороны иностранного государства, на территории которого осуществляется хозяйственная деятельность. В международном праве правосубъектность иностранных юридических лиц обычно определяется законом этого юридического лица. Однако на практике часто в связи с неурегулированностью или коллизионность законодательств отдельных государств по гражданской правосубъектности юридических лиц, основанных государством, возникают сложные вопросы. Например, в украинском законодательстве отсутствует нормативно-правовой акт, который бы регулировал гражданскую правосубъектность юридических лиц публичного права. Поэтому актуальным является вопрос субъектного состава внешнеэкономических отношений с участием юридических лиц публичного права. Это обстоятельство является одной из причин проблемности установления между этими лицами правовых связей на международном уровне.
Рассмотрение вопроса гражданской правосубъектности юридических лиц публичного права требует четкого определения сущности понятия «правосубъектность». Научные доктрины разных стран в этом отношении неоднозначными. Например, немецкие ученые преимущественно отождествляют правосубъектность с правоспособностью, представители научной мысли Франции элементами правосубъектности считают правоспособность и дееспособность лица [1, с. 192]. Исходя из положений гражданского законодательства Украины и позиций большинства ученых, можно констатировать распространение понятия правосубъектности как общей способности, предпосылки участия лица в правоотношениях, состоящая из правоспособности и дееспособности [2, с. 10]. О важном значении категории «правосубъектность» говорит тот факт, что законодательство большинства государств избегает определения понятия «юридическое лицо», а определяет ее через указания сущности гражданской правосубъектности юридического лица. Например, в гражданском законодательстве Израиля понятия «корпорация» («таагид») истолковывается как юридическое лицо, уполномоченное принимать на себя обязательства, обладать правами и осуществлять обязанности [3, с. 24].
Проводя анализ гражданского законодательства разных стран и научные разработки в отношении юридических лиц публичного права [4], можно сделать вывод о существовании взаимозависимости между очерченным законодательством объемом гражданской правосубъектности государства и гражданской правосубъектностью созданных им субъектов права. Политика созданные ею организационные образования в немецкой доктрине гражданского права являются юридическими лицами публичного права [5, с. 21]. В законодательстве этого государства приняты самостоятельные понятия «публичная служба» и «публично-правовое образование». Поэтому законодательство Германии относит сферу хозяйственной деятельности публично-правовых образований к гражданскому праву. Во Франции и Великобритании любое правоотношения с участием публично-правовых образований исключается из сферы гражданско-правового воздействия и входит в сферу административного права.
Отношении закрепленного в законодательстве механизма участия государства в гражданских отношениях следует констатировать сходство схемы, которая закреплена в ГК Украины и в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также в гражданском законодательстве большинства государств бывшего СССР. В частности, правовая природа государства как участника гражданских отношений в указанных государствах является монистической (в том смысле, что государство наряду с физическими и юридическими лицами признается отдельным лицом например, п. 1 ст. 167 ГК Украины; п. 1 ст. 124 ГК РФ) . Однако модель участия ее в имущественном обороте является плюралистической, поскольку в гражданском законодательстве этих государств указывается рядом с непосредственным участием государства на опосредованную ее участие через созданные ею организации (п. 2, 3 ст. 167 ГК Украины; п. 1 ст. 125 ГК РФ ).
Таким образом, чем более активную позицию занимает государство в гражданском обороте данной страны, тем меньше объем гражданской правосубъектности (количественно или качественно) имеют ее публичные образования.
Актуальным и нерешенным по сей день является вопрос объема гражданской правоспособности юридических лиц публичного права в украинском законодательстве. Рассматривая содержание законодательства зарубежных государств, следует отметить, что в ГК РФ и в большинстве других стран бывшего СССР закреплена конструкция специальной правоспособности юридического лица (ч. 1 ст. 49 ГК РФ). Положение о общую правоспособность в законодательстве этих стран носит характер исключения из общего правила и действует лишь в отношении коммерческих негосударственных юридических лиц (ч. 2 ст. 49 ГК РФ). Однако в современных условиях товарооборота прослеживается тенденция к легализации «общей правоспособности» юридических лиц и отход от «специальной правоспособности», которая доминировала долгое время. Положение об общем гражданскую правоспособность закреплено, в частности, в законодательстве США. В доктрине этого государства концепция ultra vires рассматривается как незаконное, поскольку выступает одним из способов контроля учредителей (участников) за деятельностью созданной ими организации [6, с. 119]. Гражданское законодательство Украины закрепило за юридическими лицами общую гражданскую правоспособность (п. 1 ст. 91 ГК Украины).
Следующая составляющая правосубъектности юридического лица - это его дееспособность. Однако правило о дееспособности юридического лица не является общим во всех правовых системах. Имеющиеся два подхода к этому вопросу. Первый - юридическое лицо характеризуется, исходя из способности иметь права и обязанности (правоспособности). Например, право США, Великобритании и Германии стоит на позиции недееспособности юридического лица. Такую законодательную позицию этих стран можно объяснить теорией фикции юридического лица, когда последняя признается недееспособным и может участвовать в гражданском обороте только с помощью своих органов или представителей, действия которых от имени юридического лица в пределах предоставленных полномочий создают права и обязанности для этого лица . Такое представительство является отдельным видом представительства [5, с. 312]. Поэтому должностные лица американской корпорации являются агентами этой корпорации, а последняя выступает в качестве принципала.
Следующая схема определения правосубъектности юридического лица - это наличие у последней способности не только иметь права (правоспособности), но и осуществлять их собственными действиями (дееспособности). Последняя точка зрения распространена в континентальной системе права и основывается на реалистическом понимании сущности юридического лица, выступает самостоятельным субъектом права, имеет свои интересы и способна их реализовывать (есть правоспособной и дееспособным). В частности, в Швейцарии юридическое лицо является дееспособным, органы юридического лица выражают волю этого лица. Органы юридического лица является неотъемлемой составной частью юридического лица (отношений представительства не возникает) и их действия являются действиями самого юридического лица.
Нынешняя доктрина украинского гражданского права определяет юридическое лицо субъектом права, обладающий гражданской правоспособностью (ст. 91 ГК Украины) и гражданской дееспособностью (ст. 92 ГК Украины).
Следовательно, учитывая, что в ГК Украины выделено юридические лица публичного права в качестве отдельной разновидности юридических лиц, объективно существует необходимость регламентации их гражданской правосубъектности и обрисовке их специфики. Исходя из концепции ГК Украины как частно-правового акта, указанная регламентация возможна путем принятия специального закона о юридических лицах публичного права. Учитывая опыт зарубежных стран и современную доктрину гражданского права, юридические лица публичного права в Украине обладают следующими специфическими признаками: целевая направленность деятельности на достижение публичной цели создания; сложность правой природы в процессе участия в имущественных отношениях (возможность действовать от своего имени как юридического лица и от имени государства) специальный, зависящий от реализации основной публичной деятельности характер возможностей в гражданском обороте (целесообразность закрепления функциональной гражданской правоспособности) непредпринимательская основа участия в имущественных отношениях; особенности правового режима имущества. Следует констатировать, что в нынешних переходных условиях относительно построения рыночных отношений украинские юридические лица публичного права на международном уровне возникают специфическими участниками. Поэтому в дальнейшем, в процессе решения приведенного комплекса вопросов гражданской правосубъектности юридических лиц публичного права необходимо создание в Украине для изучения учеными-юристами законодательства других государств.
Загрузка...